Путь Абая. Том 1 - Страница 196

196

Такое резко отрицательное обобщение всего чиновничества удивило Абая. Сам он думал совсем иначе: «Люди так же не одинаковы, как не одинаковы пять пальцев на руке… Наверное, и среди чиновников так же…» Он попытался высказать эту мысль, но Михайлов только рассмеялся:

— Как вы наивны, дорогой Кунанбаев!.. Чиновники одинаковы все — и крупные и мелкие, и молодые и старые…

И, видя, что Абай все еще не согласен с ним, Михайлов тоже пояснил свои слова образно:

— Они одинаковы, как семена чертополоха… да и посеяла-то их одна и та же рука — наш царский строй…

Он остановился, не желая углублять свою мысль.

Абай начал понимать Михайлова. Новый знакомый с такими новыми для него мыслями все больше привлекал к себе Абая, и он снова заговорил о том же, стараясь вызвать его на откровенный разговор:

— Ваши слова кажутся убедительными. Но ведь среди чиновников есть и такие, как Лосовский, — разве не показал он свою справедливость в деле с Кошкиным?

Но и тут Михайлов снова повернул разговор неожиданно для Абая:

— Так, так… Вы хотите сказать — пусть плох Кошкин, зато хорош Лосовский!.. Вы полагаете, будь у вас поменьше Кошкиных и стой у власти одни Лосовские, — все шло бы отлично и торжествовала бы справедливость?

— Так я и думаю…

— Вы правы в том, что Лосовский оказался лучше других, — не дай он своих показаний, дело обернулось бы для вас плохо. Вот вы и решили, что он — идеальный чиновник, не так ли?

— Да, так. Он был справедлив…

— Конечно, тут он был справедлив, согласен. Допускаю, что и в дальнейшем он будет справедливым… по мелочам. Что ж, не нужно пренебрегать таким чиновником, — если, конечно, он будет действовать не в ущерб народу. Я и не говорю, чтобы вы сторонились Лосовского. Раз у него такие либеральные склонности — пользуйтесь ими, пожалуйста! Только не забывайте о его истинной сущности…

— А что же лучше показывает человека, чем его дела? О какой же истинной сущности вы говорите?

— О какой? — усмехнулся Михайлов. — Попробуйте положиться на его справедливость не в таких пустяковых делах, а в более серьезных, касающихся больших вопросов жизни народа… Тут-то эта сущность себя и покажет… Лосовский среди чиновников — просто-напросто белая ворона…

Абай явно не понял этого выражения.

— У нас, у русских, есть такая поговорка, — объяснил Михайлов. — Так говорят про того, кто резко выделяется среди себе подобных и кого так же трудно найти, как белую ворону… Но если вы и наткнетесь на такую — не смотрите на ее белизну, не обольщайтесь, не примите ее за благородную птицу. Белая она или черная — ворона есть ворона… А раз она ворона — то и живет вороньим ремеслом…

Теперь Абай уловил мысль Михайлова.

— Наш народ тоже говорит: ворон ворону глаз не клюет, — улыбнулся он.

Михайлов рассмеялся и потом продолжал серьезно:

— Вот вы и помните — раз ты ворона, так и оставайся ею, не воронам решать народные дела… Пусть Лосовский не кажется вам безобидным голубком и пусть другие не попадаются так, как вы! Уж лучше иметь дело с Кошкиными… У тех, по крайней мере, их сущность ничем не прикрыта, и народ видит ее во всей обнаженной мерзости. А такие, как Лосовский, с их половинчатой справедливостью, с их сомнительными добродетелями порождают только ненужные надежды: вам кажется, что дело не в политическом строе, а в людях… Такие «хорошие чиновники» только мешают народу распознать природу и повадки стаи ворон, именуемой царским чиновничеством…

Теперь Абай до конца понял Михайлова: в этих мыслях жила великая забота о народе. И Абай одновременно удивлялся и любовался ею и внутренне благодарил Михайлова за откровенность.

— Вы мне будто двери открыли в неведомый мир, — признался он. — Эта беседа для меня — большой, полезный урок…

Михайлов легонько дотронулся до плеча Абая и задушевно сказал:

— Не у меня вам учиться надо. Есть более мудрые русские мыслители, учитесь у них… Хотите, дам вам кое-что почитать? Да и вообще позвольте мне помогать вам в вашем хорошем замысле. Вы хотите учиться, это превосходно… У вас, казахов, слишком мало образованных людей, а случись что-нибудь вроде вашего дела — нужно очень много знать, нужно суметь разобраться, где правда, где обман, только тогда вы будете полезны своему народу… Русские книги вам в этом сильно помогут, они будут самыми верными вашими друзьями. — И он закончил, улыбаясь: — А я с удовольствием буду вашим, так сказать, советником по самообразованию, благо у меня есть кой-какой собственный опыт в этом деле…

Абай был тронут таким вниманием и сочувствием.

— Я благодарю судьбу, что она столкнула меня с вами, — ответил он. — А ваше предложение принимаю, как драгоценный знак дружеского участия…

После этого Абай стал бывать в доме Михайлова каждые два-три дня. Часто они говорили о степной жизни. Михайлову хотелось узнать настоящую причину событий в Ералы от самого Абая, и он стал расспрашивать, кто такой Оралбай.

Абай подробно рассказал ему обо всем. С искренней горечью он вспоминал историю любви Оралбая и Коримбалы и перенесенных ими страданий. Коримбала не выдержала тяжести унижений — она умерла. А Оралбай превратился в бездомного бродягу. Абай сказал и о том, что оба они были талантливыми певцами.

Абая всегда возмущало, что Оралбая толкнули на путь мести его же друзья, но он ни с кем не делился этим. Сегодня он ярко выразил это Михайлову, с горячим сочувствием говоря об Оралбае.

196